Обществознание

1. Духовное производство и мировоззрение

Духовное производство представляет собой специфическую организованную и институализированную сферу человеческой деятельности, выделившуюся на определенном историческом этапе из единой человеческой практики. Продуктом духовного производства является общественное сознание во всем многообразии его форм, субъектами духовного производства — люди особых профессий: идеологи, теоретики, художники, религиозные деятели и т. п.

Как специфическая сфера деятельности духовное производство возникает с общественным разделением труда на умственный и физический. Базой производства общественного сознания является чувственно-практическая деятельность людей и формы общения взаимодействующих индивидов. В процессе духовного производства и общения люди вырабатывают представления, идеи, теории, посредством которых они осознают, организуют и регулируют реальные виды деятельности и общения.

Сознание производится и воспроизводится всей системой общественных отношений и является продуктом совокупной деятельности общественных индивидов.

Общественное сознание представляет собой не только отражение материального, но и производство идеального, производство идей, ценностей, норм, посредством которых определяются потребности, цели и мотивы поведения действующих индивидов.

Типы и формы производства сознания являются отражением и выражением типов и форм общественно-исторической практики.

Важнейшей целью и функцией общественного сознания становится, по замечанию Маркса и Энгельса, «обработка людей людьми». Глобальным культурно-историческим результатом духовного производства являются новые духовные, интеллектуальные и физические качества человека. Сознание активно включается в процессы развития общества и личности. И хотя духовное производство осуществляется конкретными индивидами и не существует вне индивидуального сознания, тем не менее духовная реальность, выражающаяся в культуре, не тождественна сумме индивидуальных мыслительных и психических действий. Реальные индивиды являются носителями общезначимого сознания, представителями общественного сознания своей эпохи. Таким образом, общественное сознание предстает в двух аспектах:

• объективированное в ценностях, нормах и формах культуры;

• индивидуализированное — как сознание отдельных индивидов.

Поскольку общественное бытие осознанно, сознание существует не «вне», не «над», не «до», не «рядом» с общественным бытием, а является его продуктом и функцией. Тезис о первичности общественного бытия по отношению к общественному сознанию следует понимать как обусловленность структуры и содержания общественного сознания исторически определенным способом общественного бытия. В результате сознание предстает не как некая «чистая» абстракция, форма, безразличная к содержанию, а как историческое образование, где и содержание, и форма определены уровнем развития человеческой практики.

Содержанием духовного производства является создание, хранение, распространение и освоение духовных ценностей, норм, знаний, представлений, посредством которых реализуется все многообразие общественных связей, осуществляется оценка различных типов поведения.

В сфере духовного производства формируется мировоззрение, духовный мир общества и человека, осуществляется ценностная ориентация, необходимая для всех видов человеческой деятельности, а также инте­грация индивидов и социальных групп в единое целое, в историче­скую общность: группу, класс, нацию, народ, человечество.

Для духовного производства культуры необходимы определенные условия, институты и организация. Продукты этого производства существуют не только в сознании индивидов — они выражаются в знаковой форме (язык, религия, мораль, идеология, стили искусства, нормы науки), приобретают характер «вечных» ценно­стей, основ человеческого бытия, определяют смысл и назначение человеческой жизни. Для духовного производства необходима также определенная материальная база (издательства, средства массовой коммуникации, школы, театры, храмы, музеи и т. д.), институты (церковь, научные центры, учебные заведения) и специалисты (светская и духовная интеллигенция).

Продукты духовного труда (даже если у них имеется один автор) представляют собой синтез духовного, культурного опыта не только современников, но и предшествующих поколений. Спе­циализация и разделение труда в духовном производстве имеют свою особенность. Даже уникальные, персонифицированные результаты духовного творчества являются общественно значимыми продуктами. Более того, от состояния общества во многом зависит судьба как самого творца, так и его творения.

Важнейшей целью духовного производства является формирование духовных потребностей человека, без чего невозможны ни производство, ни сохранение, ни трансляция духовных ценностей и норм. Духовные потребности человека определяются многими факторами: типом и уровнем цивилизационного развития общества, характером и степенью развитости нации, особенностями экономического и политического развития страны, социальной структурой общества. Большое значение имеют также индивидуальные особенности человека. В зависимости от духовных потребностей формируются и все остальные потребности человека, выбираются способы их удовлетворения. Особенно эту взаимосвязь следует учитывать при проведении разного рода политических и экономических преобразований: успех социальных реформ напрямую зависит от духовного состояния общества. Формирование духовных потребностей в обществе определяется авторитетом мировоззренческих ценностей и норм, а также способами внедрения их в сознание масс. Таким образом, в сфере духовного производства выделяется специфическая область преобразования обыденно-практического сознания. Важнейшим способом распространения ценностей выступает идеология.

2. Мировоззрение и идеология

Современная кризисная историческая ситуация не только в России, но и в мире, связанная с необходимостью перехода к иным ценностным ориентациям, особенно остро ставит проблему соотношения мировоззрения и практического преобразования мира. И хотя сейчас политические и экономические проблемы являются наиболее приоритетными как в теоретическом, так и в практиче­ском отношении, их успешное решение невозможно без изменений в области мировоззрения.

Мировоззрение представляет собой систему взглядов человека на мир в целом и взаимосвязь его отдельных компонентов; процесс рационального познания и эмоционального переживания человеком своего места в мире, своих возможностей и перспектив, смысла своей деятельности и исторической судьбы.

В мировоззренческих формах человек осознает и переживает свое единство с миром и свою отделенность от него. Отношение человека к миру проявляется через его многообразные отношения к природе, к обществу, к другому человеку и к самому себе. Наиболее мировоззренчески значимыми являются теоретическое и духовно-практическое отношение к миру. Теоретические (наука, философия) и духовно-практические (искусство, мораль, религия) формы общественного сознания рождаются в практической деятельности человека и являются важнейшими средствами достижения целей человеческой деятельности. В процессе теоретического познания усилия человека направлены на постижение истины. Чтобы установить истинность знания, необходимо определить его соответствие предмету познания. Истина становится, таким образом, критерием оценки уровня теоретического и практического освоения мира человеком. В духовно-практическом отношении человек рассматривает мир и его отдельные компоненты в перспективе добра и зла, красоты. Добро и зло, красота становятся принципами и мерами нравственного, религиозного, эстетического отношения к миру.

Истина, добро и красота являются высшими (базовыми) ценностями культуры и теми философскими категориями, с помощью которых формируется и осмысливается мировоззренческая картина мира.

Мировоззрение любого общества представлено совокупностью профессионально разработанных идеологами (интеллигенцией) форм общественного сознания и стихийно сложившимися в обществе обыденными, жизненно-практическими нормами, ценностями, обычаями и традициями. Таким образом, в мировоззрении выделяют два уровня: теоретический, рационализированный, систематизированный и обыденный, нежестко структурированный, подвижный, открытый и одновременно эмоционально нагруженный, устойчивый и консервативный.

Мировоззрением обладает каждый человек. Принимая опре­деленные мировоззренческие установки, индивид осознает себя представителем данного общества, человеком своей эпохи. Мировоззренческие нормы и принципы являются также важнейшими способами взаимосвязи индивидов, посредством которых осознаются и переживаются сходство и различие классовых, сословных, групповых интересов. В классовом обществе в зависимости от совпадения (или, напротив, противоположности) классовых интересов с прогрессивной тенденцией исторического развития мировоззрение приобретает прогрессивную или реакционную направленность. По другому критерию мировоззрение, направленное на сохранение существующего положения, определяется как консервативное, тогда как ценностные установки, признающие приоритетную значимость нового, обосновывающие необходимость преобразования наличного бытия, представляют революционное мировоззрение, в силу­ чего эти ценности становятся личностной мотивацией революционной деятельности.

По содержанию мировоззрение может быть последовательно научным, основанным на достижениях передовой науки и философии, ориентированной на науку, или ненаучным, с преобладанием религиозно-мистических компонентов. Поскольку авторитет науки, разума в современном обществе достаточно велик, для современного мировоззрения характерны попытки своеобразного «онаучивания» традиционно ненаучных и антинаучных феноменов.

Мировоззренческая картина мира представляет собой исторически развивающийся процесс. Каждая историческая эпоха вырабатывала свои представления о мире и месте человека в нем.

Мировоззренческие ориентации доклассового, родового общества представлены мифом — синкретической формой общественного сознания, в которой не разделялись природные и общественные характеристики человека и мира, рационально-практические и эмоциональные моменты, коллективное и индивидуальное начала.

Миф представляет собой способ упорядочивания коллективного опыта первобытного социума, утверждая его в качестве высшей ценности. В мифе человек переносит на мир свои собственные мотивы, ожидания, переживания. Мир одушевляется, становится соучастником человека. Мифологическая картина мира принципиально антропоморфна, антропоморфизм и есть мировоззренческий принцип самоутверждения человека в бытии.

Ценности и нормы в мифе представлены образами богов и культурных героев, которые дают людям образцы должного поведения. Эти нормы закрепляются в сознании людей и в конкретных ситуациях определяют их поведение непосредственно, без «доказательств». Несмотря на то что синкретизм (целостность, неразделенность) мифа обусловлен невыделенностью общества из природы и индивида из общества, в более поздние исторические периоды миф не исчезает из культуры. Миф вытесняется в сферу коллективного бессознательного (К. Г. Юнг) и проявляется в развитых формах общественного сознания в виде мифологических образов и символов. «Бездоказательность», нерефлексивность этих символов делает их мощным средством воздействия на сознание общества. Так, например, действенность политической пропаганды намного усиливается, если она использует мифологические образы («архетипы») «вождя», «матери-родины», «жертвы», «защитника» и т. п.

Мифологическая образность также активно используется в религии, искусстве, морали, фольклоре, в обыденной жизни. Таким образом, мифологический символ становится особым приемом воздействия на сознание масс, эффективность которого обеспечивается непосредственным обращением к сфере бессознательного.

С общественным разделением труда, появлением классов и государства миф перестает выполнять функцию духовно-практиче­ской связи общества. Родовые ценности становятся тормозом общественного развития, целостная мифологическая картина мира разрушается, возникает мировоззрение классового общества с новыми ценностными ориентациями.

Так, в античной Греции мировоззрение, объединяющее реально разделенных людей, строилось на принципе космоцентризма, утверждающего гармоническую связь автономных частей единого целого.

Кроме того, космоцентризм был способом критики и тем самым средством преодоления и разрушения локальных родовых ценно­стей. «Разработчиками» нового мировоззрения стали философы, сферой профессиональных интересов которых был поиск единого основания многообразно разделенного целого. Кризис античного мировоззрения стимулировал появление новых мировоззренческих ценностей, установок и мотивов поведения.

Христианская религия становится своеобразным способом разрушения античного мировоззрения и принципом построения новой геоцентрической картины мира. Бог — универсальный, абсолютный принцип организации общественного и индивидуального бытия, мера и оценка всех действий и намерений человека в традиционном обществе. Спасение предстает как смысл и назначение человеческой жизни, существенным образом ограничивая активность и самостоятельность человека.

Дальнейшее разделение труда, становление капиталистического общества и индустриального производства разрушают устои и принципы организации доиндустриального, традиционного общества и его мировоззрения. Мировоззренческие ориентации эпохи Возрождения направлены на утверждение и легитимацию активно действующего индивида, без чего невозможна никакая предпринимательская деятельность.

Капиталистическое индустриальное производство стимулирует развитие науки, наука становится важнейшим формирующим мировоззрение фактором. «Знание — сила» — этот лозунг, провозглашенный Ф. Бэконом, становится главным идейным лейтмотивом новой эпохи. Кризис капитализма и его ценностных установок приводит к определенному мировоззренческому нигилизму, отказу от поиска и утверждения универсальных принципов, к децентрализации и мировоззренческому плюрализму.

Современная картина мира отражает положение человека в мире массовой культуры, массового производства, управленческих технологий, тотального рынка, манипуляций в сфере общественного и индивидуального сознания. Мировоззренческая ситуация потерянности человека, его отчужденности от природы, общества, другого человека и в конечном счете от самого себя — показатель кризиса базовых общественных структур и призыв к социальным преобразованиям.

Разработка новых мировоззренческих ценностей и ориентации становится насущной задачей современности, поскольку мировоззрение — это не только образ мысли, но и образ действия, мотивы поведения. Особое значение эта проблема имеет для России, переживающей глобальный социально-экономический, политический и идейный кризис. Выход из кризиса, построение нового общества невозможны без преобразования мировоззрения, поскольку именно им задается пространство культуры, в котором воспитывается личность, способная к активным социальным действиям. И хотя личность воспитывается всеми формообразованиями культуры, наиболее эффективным средством воздействия на духовный мир индивидов является идеология.

Идеология — это систематизированная совокупность идей, связанных прежде всего с определенным пониманием общественной жизни, оценкой ее качества, перспектив ее преобразования, на основе которой осуществляется ориентация в социальной и природной среде.

В сфере идеологии определяются цели человеческой деятельности по сохранению, изменению или разрушению существующей социальной действительности. Термин «идеология» был впервые использован в конце XVIII — начале XIX в. французским философом и экономистом Дестю де Траси. Идеология рассматривалась им как «наука об идеях», объясняющая происхождение идей из чувственного опыта. Она должна служить основанием всей совокупности наук о природе и обществе и непосредственно влиять на социальные преобразования. Первоначально в данном понятии была реализована критическая направленность работ энциклопедистов, их желание развенчать философские иллюзии и религиозные предрассудки.

В рамках марксизма идеология рассматривалась как ложное, классовое сознание, скрывающее классовые интересы под маской общечеловеческих. Однако для собственных теоретических построений, открыто выражающих классовый интерес пролетариата, допускалась возможность совпадения истинности и социальной ангажированности (партийности), позволяющая марксистским идеям стать эффективным средством социальной организации.

Специфика идеологии как особой мировоззренческой конструкции выражается в незыблемости ее исходных принципов, в открытой апелляции к интересам, потребностям человека, в претензии на всеобщность и одновременно в конкретности, «зримости» выводов, нечувствительности к отдельным противоречиям, а также в «формульности», лозунговости выражения.

Данные особенности идеологии обусловлены ее социально-организующими функциями. Попытка отказаться от идеологии как механизма социальной регуляции привела ряд западных социальных мыслителей (Р. Арон, Д. Белл, К. Поппер) в 60-х гг. XX в. к идеям деидеологизации общества. «Конец идеологии» рассматривался ими как один из аспектов «конца истории», как прекращение борьбы классовых интересов, политических амбиций, непомерных личных эгоистических желаний. Поскольку в индустриальном обществе воцаряются рыночные отношения в качестве универсального типа социальных отношений, принцип максимизации полезности становится ведущим принципом человеческого поведения. В силу этого экономическая наука, изучающая эти отношения, естественным образом становится универсальной наукой об обществе, и, следовательно, необходимость в идеологии отпадает.

В условиях постиндустриального общества в 70–80-х гг. XX в. на смену концепции деидеологизации приходит концепция реидео­логизации (Р. Арон, Д. Белл, Э. Шилз). Процесс реидеологизации стал синонимом возрождения аксиологического (ценностного) подхода к социальным взаимодействиям. Одновременно с этим вниманием к человеческим ценностным ориентациям усиливается роль мифологических компонентов в идеологии. Таким образом, в процессе реидеологизации наметились две тенденции:

• неоконсервативная версия, связанная с усилением идеологического компонента в процессе национально-культурной интеграции; в этом случае идеология становится близка по смыслу и роли традиции, традиция же, в свою очередь, «освящает» идеологию;

• либеральная версия, ставящая своей задачей формирование новой «глобальной идеологии» в качестве основы планетарного единства.

Как форма интегративно-коммуникационных процессов идеология постоянно соприкасается с такими социальными феноменами, как миф, культура, философия, обыденное сознание, наука, утопия, традиция. Хотя идеология является рационализированной структурой, она не требует доказательства своих положений в полном смысле слова. Процедура обоснования идеологических постулатов по сути есть лишь демонстрация причастности их к миру абсолютного знания, справедливости, блага. Слово и дело в идеологии, как и в мифе, — тождественны. Парадоксальная формульность идеологии не менее мифологична: «расцвет и сближение наций», «отмирание государства через его укрепление». Такого рода соединение противоположностей есть не что иное, как мифологическая представленность мира в качестве единого целого, в предельной сближенности его полюсов: для причастного к идеологии (и через нее — к системе абсолютных ценностей) нет ничего невозможного, поражение оборачивается победой, люди чудесным образом сближаются с богами.

Однако идеология не тождественна мифу. Способность выдавать желаемое за действительное, сближающая их, основывается на аргументации «от науки». Идеолог-жрец надевает маску ученого и говорит: «иного не дано», поскольку это последнее слово науки. У идеологии нет собственного голоса, она говорит голосом науки, но может заговорить и голосом религии, искусства, морали, философии. Идеология постоянно стремится поглотить культуру, использовать ее стереотипный, эталонный аспект, закрепленный в знаковых формах. Будучи фактически направленной на стабилизацию и консервацию социальных отношений, внешне идеология является реализацией динамичной социальной модели, она «целеориентирована». При этом масштабные социальные цели выносятся за пределы социума, идеология отодвигает их в будущее. Целе­ориентированность идеологии лишает самоценности существу­ющие формы общественного бытия, «вымывает» их реальное содержание, превращает искусство, религию, науку лишь в средства для достижения поставленных идеологией целей.

С другой стороны, интегрируясь с культурой, идеология становится устойчивым коммуникационным фоном социальных взаимодействий. Идеологические ориентиры, вынесенные за пределы конкретной ситуации, оказываются лишь внешним фоном жизни. Любая идеологическая задача воспринимается человеком как внешний эталон, как предлагаемый способ «знакового» поведения, который может стать инструментом решения собственных частных задач. Отсюда — нежелание сопоставлять содержание идеологиче­ских «целей», игнорирование их противоречивости, основанное на неучастии идеологии в реальной духовной жизни личности. Идеология оказывается инструментом решения повседневных задач, а обыденное сознание с его ситуативностью, фактичностью — полем для беспроблемного существования идеологии.

Идеология как знаковый фон деятельности — это элемент повсе­дневной культуры, сливающийся с традиционным типом рациональности. Идеология как носитель интегративной функции культуры, как ее центр — крайне неустойчивое, нежизненное образование. Идеология — это маска культуры, псевдокультура. Однако сложность распознавания «неподлинности» идеологии как культурного образования связана с тем, что в переломные, экстраординарные периоды развития общества она, как правило, вступает в союз с утопическим сознанием; в «нормальные» же, спокойные периоды идеология «подключается» к философии, искусству, религии, нравственности, стремясь поглотить их и удобно расположиться в их уже мертвой оболочке.

3. Идеология и массовое сознание

Функции и роль идеологии существенным образом зависят от социальной и исторической ситуации, сложившейся в обществе. Идео­логическая борьба — высшая форма классовой борьбы, целью этой борьбы является интеграция общества в сферу классового интереса. В любом обществе господствующей идеологией является идеология господствующего класса. Ей противостоит идеология классов с противоположными интересами. Наибольшей остроты идеологическая борьба достигает в предреволюционные и революционные периоды развития общества. Главная задача идеологов — дискредитировать ценности противоположных классов, негативно представить их классовые цели и мотивы и тем самым получить право на приоритет в определении социального выбора. Выступая в классовой борьбе от имени всего общества, победившая идеология начинает воздействовать на массовое сознание, активно изменяя менталитет общества, формируя определенный образ жизни. Однако господствующая идеология, особенно в современном обществе, внедряя в общественное сознание интересы господствующего класса, не может игнорировать интересы и других слоев общества, что сказывается на выборе целей и направления общественного развития.

В современном обществе, для которого характерна ломка старых традиционных структур, в качестве важнейшей тенденции отмечается возрастание роли народных масс в общественном развитии как в сфере производства, так и в сфере потребления. Однако наряду с этим наблюдается нечеткость социальной стратификации, сближение социальных слоев и групп. В обществознании XX в. этот процесс рассматривается как становление массового общества и оценивается весьма неоднозначно.

Само понятие «массовое общество» достаточно расплывчато, что позволяет применять его к различным типам общества. На общество переносятся признаки, характерные для психологического состояния толпы. Кроме того, в качестве определяющих массовое общество рассматриваются такие характеристики, как уровень некомпетентности, снижение цивилизации, «закат» культуры, стандартизация и бюрократизация общества.

Во многих социально-политических учениях современности данная ситуация получает явно негативную оценку, массовое общество предстает как тип социальности, в котором человек становится безликим элементом социальной машины. Не обладая способно­стями управлять, массы рвутся к власти, вытесняя культурную элиту из политики и культуры. Этот процесс «усреднения», который X. Ортега-и-Гассет называет восстанием масс, приводит к катастрофическим сломам в истории XX в., прежде всего к мировым войнам, к распространению насилия. Основная критика направлена на тенденции усиления в обществе бюрократизации и централизации власти, контроля над личностью, отчуждения, конформизма.

В других социально-политических учениях (Д. Белл, Э. Шилз), напротив, подчеркивается, что интеграция масс в системе социальных институтов массового общества, через средства массовых коммуникаций приводит к распространению норм и ценностей, создаваемых элитой, что и позволяет преодолеть социальные антагонизмы.

Безусловно, специфической характеристикой массового общества является стирание граней между обыденно-практическим уровнем общественного сознания и идеологией. Идеология использует каналы трансляции обыденного сознания, а обыденное сознание, в свою очередь, идеологизируется. Возникает сложное соотношение между развитыми идеологическими теориями, техниками их распространения и возможностями усвоения этих идей в сфере обыденного сознания. Современные средства массовой информации позволяют формировать новые стереотипы обыденного поведения, манипулировать массовым сознанием. Подобная ситуация дает повод говорить о становлении нового типа духовного производства, результатом и продуктом которого является массовая культура.

4. Культура как система духовного производства

В самом широком смысле культура — это процесс и продукт духовного производства, хранения, распространения и потребления духовных ценностей, норм, знаний и представлений.

Культура (от лат. culture — возделывание, воспитание, образование, почитание) представляет собой совокупность внебиологических средств и механизмов человеческой деятельности, посредством которых осуществляется приспособление человека к природе и регуляция общественной жизни.

Культура как система основывается на общих смыслообразу­ющих принципах, представленных осознанными культурными образцами, нормами, функционирующими в знаково-символической форме. Эти особенности культуры устойчиво сохраняются в ее динамике и характерны для всех культурных форм. Указанные всеобщие характеристики культуры позволяют рассматривать ее как универсальную форму человеческих коммуникаций, как специфический механизм преемственности различных этапов развития общества и индивида, как форму взаимосвязи элементов социума. Вне культурной сферы невозможны ни межличностное общение, ни становление и развитие личности, ни само существование общества.

Первоначально слово «культура» означало процесс возделывания земли, выращивания. К XVIII в. смысл понятия изменился, расширился. Под культурой стали понимать процессы совершенствования человечества в целом, очищение нравов, развитие общества в соответствии с «естественной природой» человека. В России слово «культура» встречается в словарях с 1845 г. Согласно словарю В. Даля, культура означает обработку, уход, возделывание, образование умственное и нравственное. Немецкий просветитель XVIII в. И. Гердер обращает внимание на внутреннюю целостность культуры при наличии различных типов культур. Его идеи положили начало сравнительно-историческому изучению культур, конкретному анализу традиций, обычаев, нравов. В немецкой классической философии (И. Кант, Г. Гегель) сфера культуры лежит за пределами социального в узком смысле (сферы межличностных связей). Культура — область свободы человеческого духа, подчиняющаяся единым внутренним законам развития.

Уже в XVIII в. формируется критический подход к культуре, происходит противопоставление культуры образу жизни «естественного» человека (Ж.-Ж. Руссо), перерастающее в противопо­ставление культуры и жизни. Культура начинает рассматриваться как притворство (А. Шопенгауэр), как средство подавления творческих жизненных инстинктов человека (Ф. Ницше). Возникают идеи культурной самобытности народов (Н. Данилевский, О. Шпенглер), авторы которых отрицают единый исторический процесс культурной преемственности. В XX в., в рамках фрейдизма и неофрейдизма, складывается представление о репрессивности культуры по отношению к человеку (Г. Маркузе).

С конца XIX в. культура стала объектом внимания социологов, антропологов, этнографов, работы которых в значительной мере определяют постановку и разработку новых культуроведческих проблем. От понимания культуры как совокупности традиций, обычаев того или иного народа исследователи переходят к ее пониманию как системы образцов, парадигм деятельности, скрытых в жизни этноса. Возникает проблема выявления этих скрытых мировоззренческих констант, структурирующих социальное целое и являющихся основой причастности людей к данному типу культуры. В связи с этим актуализируется проблема осознания этих констант внутри культурного целого, а также проблема проникновения в дух определенной культуры с помощью научных инструментов. Особое внимание уделяется коммуникативному аспекту культуры (Э. Сепир, К. Леви-Стросс), способам передачи культурного наследия и внутрикультурным контактам. В концепции коммуникативной природы культуры основным предметом изучения становится язык.

З. Фрейд положил начало направлению в культурологии, исследующему взаимоотношения личности и культуры. В концепциях фрейдизма и неофрейдизма (К. Хорни, X. Салливан, Ж. Лакан) культура рассматривается как продукт сублимации бессознательных психических процессов, выраженный в знаковой форме. Коммуникативная природа культуры проявляется в усвоении личностью посредством знаковых образований общезначимых культурных образцов, трансформирующихся в индивидуальные навыки поведения.

Представитель неокантианства Э. Кассирер рассматривает культуру как совокупность «символических форм», представляющих высшие человеческие ценности, не сводимые друг к другу (миф, язык, история, религия, искусство, наука). Поиск культурных инвариантов, в основе которых лежат национальные образцы жизни и мысли («архетипы»), восходит к идеям К. Юнга, положившим начало психологии культуры.

Серьезные трудности в связи с обсуждением понятия «культура» возникают в марксистской теории. Жесткое разделение материального и идеального, характерное для марксизма, при обращении к понятию культуры показало свою невысокую эффективность. Широко распространенное в отечественной марксистской литературе разделение на материальную и духовную культуру при ближайшем рассмотрении обнаруживает свою противоречивость. Культура есть неразрывное единство материальной и идеальной, субъективной и объективной сторон, и без внимания к проблемам культуры невозможно понять процессы воздействия общества на индивида, связанные с усвоением человеком социальных норм, ценностей, а также процессы воздействия человека на общество.

Понятие культуры — важный инструмент исследования целост­ности общества, механизма функционирования социальных отношений, взаимоотношений общества и природы. Понятие культуры является фундаментальным и для разработки философии человека, понимания его смысложизненных ориентаций, возможностей нравственного выбора, границ свободы. Вне культуры человек предстает либо как неясный хаос чувств, неоформленных жизненных потребностей, либо как пассивный отпечаток, сколок социальных отношений, лишенный индивидуальности, неспособный к са­мостоятельному поступку, к рефлексивной деятельности. По сло­вам одного из героев произведения А. Грина «Бегущая по волнам», человек хочет «остаться собой и быть всем». Вне мира культуры, мира человеческих возможностей, представленных системой «артефактов» — искусственных образований в знаковой форме, человек не может реализовать никакое свое стремление.

Для того чтобы понять, какое место занимает культура в процессе человеческого самоосуществления, следует из множества аспектов культуры выделить ценностный (аксиологический), знаково-символический и деятельностный аспект.

Знаково-символический аспект культуры помогает понять ее как коммуникационную систему, связать этапы человеческой истории, найти форму контактов человека и общества, человека с человеком, человека с самим собой. Все, к чему стремится человек, чем он хочет быть, уже есть в культуре, хотя представлено в виде символических форм, в подобиях и символах.

Культура — это мир собственных человеческих возможностей, но объективированный, представленный в системе артефактов. Нормы культуры упорядочивают хаотичную повседневность, которая становится гармоничной целостностью; культура — это в известном смысле «орган производства» этой целостности.

Культура как человеческая деятельность включает момент рефлексивности, осознания в той или иной форме культурных образцов. Рефлексия культуры осуществляется в противоречиях: культура противопоставляется жизни, нормативность культуры — нигили­стическому к ней отношению, слово — делу. Противоречивость культурной рефлексии отражает реальную противоречивость, оппозиционность культуры.

Первая культурная оппозиция — оппозиция нормативно-стабилизационного и творческого, смыслосозидающего аспектов культуры. Культура предполагает стереотипность действий, что обеспечивает устойчивость общества, социализацию индивида. На эталонности культуры основывается возможность социального предвидения, прогнозирования индивидуального и группового поведения в различных ситуациях.

Стабилизационный аспект культуры выходит на первый план в спокойные, «нормальные» периоды истории. Средством коммуникации в рамках этого аспекта культуры оказываются традиции, обычаи, нормы, естественный язык.

В революционные, «экстраординарные» периоды истории на первый план выходит другой аспект культуры — творческий: разрушение старых образцов и созидание новых. Распадающуюся «связь времен» соединить крайне трудно: надо совершить подвиг, попасть на костер, умереть, жить в бочке, чтобы ввести в жизнь новую норму, новые языковые стереотипы. В рамках смыслосозидающего аспекта культуры коммуникативный ее механизм воплощает в себе культурный герой — святой, юродивый, своим неординарным поведением разрушающий старый стереотип и вводящий новую норму; философ, который, подобно Диогену, чрезмерностью своих поступков научает соблюдать меру; поэт, создающий новый литературный язык; царь, прорубающий «окно в Европу».

Вторая культурная оппозиция касается различных способов трансляции культуры, культурной коммуникации. Передача определенной информации в культуре может осуществляться непосредственно, с помощью прямых предписаний, формул, рецептов («инструментальный» аспект культуры), и косвенно, посредством предписаний определенных действий, непосредственно означающих иное (социально-символический аспект культуры). Например, социальные дистанции между различными социальными группами могут устанавливаться непосредственно («табу») и путем усвоения определенного стиля жизни, рассчитанного на интерпретацию, расшифровку его вторичного скрытого значения. Механизм моды также является характерным примером социального символизма. Гипер­трофия символического аспекта культуры ведет к утрате творческих импульсов в обществе, личности же это грозит потерей индивидуальности. Чрезмерная «серьезность», гипертрофия инструментального аспекта ведут к утрате чувства реальности, непониманию значимости своей деятельности.

Наконец, третья оппозиция очерчивает проблемы в сфере культурной рефлексии. Часто культурное значение одного и того же события с точки зрения индивида и с точки зрения государства оценивается по-разному. Фигуры идеолога, обывателя и интеллигента персонифицируют различные способы разрешения этой оппозиции.

В истории человеческой мысли противоречивый характер культуры традиционно осознавался как противопоставление культуры («вымышленного мира») и так называемой «жизни». Если мир культурных ценностей освобождает человека от диктата природы, то, погружаясь в мир культуры, он попадает в еще большую зависимость от норм, правил, канонов, традиций — мира «общего». Поэтому, чтобы сохранить свою индивидуальность, человек постоянно стремится к выходу из мира культуры. Само слово как культурная реаль­ность несет репрессивную функцию, подавляя уникальность индивида. «Жизнь» противопоставляется культуре как усредненному, стереотипному, знаково-закрепленному миру «неподлинного», искусственного. Но если в XVIII в. Руссо исходил в своем понимании человека из естественных, природных начал жизни, то Ницше в XIX в. говорит совсем о другой «жизни»: «Жить — разве это не значит как раз желать быть чем-то другим, нежели природа? Разве жизнь не состоит в желании оценивать, предпочитать, быть несправедливым, быть ограниченным, быть отличным от прочего?»

Носитель понимаемой по Ницше «жизни» — это, как правило, одинокая художественная натура, герой, «сверхчеловек», «народ». Фактически эта «жизнь» не тождественна биологическому процессу, это «сверхжизнь», противостоящая как природным закономерностям, так и социальному общему. А точнее, это культура, понятая как органическая целостность, как жизнь. И, таким образом, понятие «жизни» оказывается необходимым элементом культурного целого, оно воплощает творческий аспект культуры, способ включения индивида в культуру, культурность.

Культурность можно понимать как стремление довести до совершенства свою деятельность, как идеальное следование культурному образцу. В этом смысле говорят о профессиональной культуре. Но культурность можно понимать и как создание новых культурных смыслов, преодоление старых образцов. Третий смысл культурности — умение закрепить в знаковой форме результаты культурного творчества, способность создать культ своего дела, своего подвига, своей социальной миссии, показать их значимость для общества и тем самым дать им «путевку в жизнь». Смысл каждого дела должен быть «явлен». Так, величественные манеры Платона, вызывавшие порой насмешки современников и обвинение в актерстве, были самоинсценировкой, способом закрепления в греческом обществе образа философа. И, наконец, культурность — это осо­знание личностью степени своего овладения образцом, осознание ограниченности самого образца и возможности его изменения, осознание символического аспекта своей деятельности и умение отличать одно от другого.

Однако понятие жизни как некоей устойчивой целостности, способной к самоорганизации, все же не тождественно понятию культуры в ее творческом аспекте. Жизнь отдельного человека протекает в культуре, которая обладает своей логикой. Сама же индивидуальная жизнь во многом иррациональна, размеренные периоды сменяются в ней катастрофами, человек часто совершает противоречивые и необъяснимые поступки, он может погрузиться в хаос переживаний, может любить и ненавидеть одновременно. Но ни один человек не может жить вне культуры, хотя формы его культурного бытия могут быть различными.

В зависимости от осознания и способа разрешения основных культурных оппозиций можно выделить три основные модели культуры.

Для классической модели культуры, или модель культуры Нового времени, характерен пафос новизны: поставить все под сомнение, пересмотреть и начать конструировать мир заново на выбранных основаниях исходя из единого первоначала как принципа. На новом фундаменте согласно единому плану последовательно воз­водится нечто радикально новое; старое не надо улучшать и пе­релицовывать. Человек как деятельное рациональное существо становится рупором Абсолюта, который и является основной целью его конструирующей деятельности. Для классической модели характерны также универсализм как претензия на единственность интерпретации смысла культурных ценностей, вытекающие отсюда тоталитаризм — в политике и «прогрессизм» — в понимании историче­ского развития. Всякая множественность, частичность, несводимость друг к другу культурных форм чужды классической модели культуры. Для нее существует только одна истина, одна философия, одно понимание добра, один Бог, один тип революции.

Неклассическая, или модернистская, модель культуры строится на иных основаниях. Теряют почву претензии на универсальные построения в сфере науки, искусства, политики. Реальность оказывается принципиально конфликтной, расколотой, множественной. Теория относительности Эйнштейна разрушает представления о единстве, однородности, непрерывности пространства и времени, теорема Геделя о неполноте формализованных систем подрывает претензии науки на универсальность. Разрушаются монологизм, линейный историзм, жесткая субъект-объектная структурированность представлений о человеческой деятельности. Мир представляется множественным, прерывным, дискретным. Теоретическое не сводимо к эмпирическому; истина, добро, красота, вера не могут найти общий знаменатель; зеркало культуры раскалывается на множество мелких осколков. Представление о едином культурно-историческом процессе трансформируется в образ замкнутых, самобытных культурных организмов. Идея единства культуры превращается в недостижимый идеал, абстрактный регулятивный принцип нашей несовершенной жизни.

Постмодернистская модель культуры порывает даже с мечтой о единстве; это примирение с множественностью, которая была осознана, но не принята в программе модерна. Установка на радикальный плюрализм связана с отказом от мировоззренческого «центрирования» культуры, от последовательности культурных трансформаций, от идеи иерархичного построения культуры. Культура становится бесконечным процессом интерпретации, смыслы сталкиваются, порождая при этом новые смыслы. Культура — лабиринт, из которого нет выхода. Разделение на внешнее и внутреннее, на причину и следствие, вещь и ее имя исчезает в постмодернистской модели культуры. Разрушается оппозиция культуры и жизни, исчезает сама возможность противопоставить себя культуре, человек превращается лишь в «говорящий голос», становится подсобным орудием культуры.

5. Ценности и нормы культуры

Наиболее развитым способом регуляции индивидуального поведения являются ценности. Культура — это система образцов, ценностей.

Под ценностью подразумевается не каждая вещь, предмет, явление, обладающие для человека определенной значимостью, но некая «вещь», имеющая для человека абсолютную смысложизненную значимость (например, счастье, свобода, добро, бессмертие), недостижимую в полной мере в реальной жизни и поэтому представленную в мире культуры в символической форме.

Роль ценностей в культуре настолько велика, что многие философы — от Платона до Гегеля — придавали им онтологический статус. Бытие получало аксиологическое (ценностное) измерение. В ценностях представлены идеальные образцы должного поведения, общественные идеалы. Идеал представляет собой совершенный образ предмета, ценностные измерения которого обладают характером универсальности и абсолютности. Идеал становится эталоном, проекцией будущего и в силу этого мерой и способом оценки настоящего и прошлого. Поскольку настоящее и прошлое далеки от идеальных образцов, общественный идеал становится побудительным мотивом к изменению наличного бытия, к культурному творчеству. Идеал, ставший основанием выбора, мотивом поведения, превращается в ценностную ориентацию индивидов и общества. Ценностная регуляция опирается на выбор целей, потребностей, мотивов, ориентации.

Общезначимость ценности приобретают в процессе коммуникации. Ценности вырастают из жизненного мира и задают его границы, определяя ценностные измерения каждой сферы культуры. Различаются ценности материальной жизни, экономики, социального порядка, политики, морали, искусства, науки, религии.

В каждом типе культуры ценности представлены в виде строго иерархизированной системы. Так, например, античная система ценностей складывается под определяющим воздействием эстетиче­ского измерения мира (принцип гармонии), в Средние века ценностная иерархия выстраивается вокруг религиозно-нравственного стержня. В Новое время с развитием товарно-денежных отношений она уже задается стоимостными измерениями предметной деятельности. Деньги становятся универсальным символом, определя­ющим смысл и содержание культурных коммуникаций. В тоталитарных обществах XX в. ценностная иерархия складывается под воздействием политических ценностей, ценности власти, образа вождя, определяя «очередность» жизненных выборов.

С переходом от одного типа общества к другому (например, от традиционного к промышленному) меняется шкала ценностей, выдвигаются новые общественные идеалы, а с ними меняются культурные нормы и ценностные ориентации. Культурные нормы не абсолютны: как любое жизненное проявление, они возникают в определенной среде, стабилизируются, укрепляются, а затем, теряя свой социокультурный смысл, разрушаются. Разрушение культурных норм (аномия) и нормотворчество — вот два необходимых компонента динамики культуры.

Разрушение одних ценностей и культурных норм и созидание других, новых составляют содержание культурной революции. Ценностный кризис проявляется в неспособности старых ценностей давать ответы на смысложизненные вопросы, на главный вопрос культуры: «Зачем?» Таким образом, в новых условиях старые ценности перестают быть основанием выбора. Величайшей культурной революцией был переход от традиционных ценностей аграрного общества, от ориентации на прошлое к инновационным ценностям индустриального общества. Результатом культурной революции является смена картины мира, образа жизни, представления о смысле жизни и образа человека, стиля мышления, переживания и понимания.

Возможны различные классификации ценностей и культурных норм. Так, например, можно выделить нормы, устанавливающие порядок в обществе в целом и в отдельных группах людей; экономические нормы; политические нормы; нормы культурной коммуникации; нормы социализации. Можно различать такие ценностные нормы, как общечеловеческие, национальные, классовые, групповые, меж­ин­дивидуальные. Нормы различаются и по степени их обязательности для выполнения. Существуют нормы (юридические, технические), за невыполнение которых следуют определенные санкции, поскольку их нарушение может создать реальную угрозу жизни людей или привести к большому материальному ущербу. Кроме того, существуют нормы, предоставляющие набор стереотипов, среди которых возможен индивидуальный выбор.

Ценности определяют стандарты культурных оценок, иерархию жизненных целей и выбор методов их достижения, социально-ролевые нормативы, они являются мощными стимулами культурного поведения человека. Ценностное сознание определяет стереотипы мысли и действия, делая поведение отдельных личностей и коллективов предсказуемым и управляемым. Ценностные нормы регламентируют деятельность людей во всех сферах: от утилитар­но-практических действий до экзистенциальных, смысложизненных творческих актов. Нормативное регулирование отношений основывается на сознательном принятии каждым человеком распространенных в данной культуре норм деятельности. Ценно­стная детерминация упорядочивает совместную жизнь людей, позволяет снять социальную напряженность, разрешить некоторые конфликтные ситуации. В силу этого борьба за приоритет тех или иных ценностей является основным содержанием идеологической борьбы.

6. Динамика культуры.
Общечеловеческие ценности и ценностная иерархия

Хотя каждая культура представляет собой определенную целостность, она неоднородна. В любой культуре существуют различные культурные стили, направления, традиции, образы и смыслы человеческой жизни. Эти различные тенденции образуют относительно разделенные и автономные культурные сферы — субкультуры: элитарные и профанные, сакрально-эзотерические и светские, элитарные и массовые, аристократические и демократические, официальные, профессиональные и жизненно-практические, город­ские и деревенские, взрослые и детские. Наличие субкультурных образований непосредственно отражает процесс мировоззренче­ской и социальной дифференциации общества.

Однако, несмотря на то, что субкультуры и по форме, и по содержанию отличаются от ведущей культурной ориентации общества, они порождаются традиционными и главенствующими в данном обществе ориентациями. Классическим примером являются преступные, а также молодежные субкультуры. Для первого типа характерно негативное отношение к правовым нормам, средой ее распространения обычно являются социальные низы общества, безработная молодежь. Для второй субкультуры свойственна ориентация на досуг, в то время как «взрослая» официальная культура главной ценностью считает пользу, труд, трудовые достижения. Примером может служить так называемая «богема», «золотая молодежь», поведение которой обусловлено нигилистическим отношением к «заветам предков».

Каждая историческая эпоха представлена сложным спектром субкультур, которые по-разному функционируют в обществе. Официальная культура определяет магистральный путь развития общества и культуры, довольно жестко внедряя должные культурные нормы в общественное сознание, но в то же время и другие, субкультурные образования оказывают определенное влияние на динамику культуры.

Субкультурные феномены проявляются и закрепляются посредством собственной символики, языка, особого стиля, образа жизни, своеобразного кодекса чести, стандартов поведения, стереотипов восприятия. На этой основе формируются специфическая ментальность, настроенность, психологические реакции, мотивация индивидуальных действий в определенных социальных группах. Такими группами могут быть этнос, религиозная секта, сообщество заключенных, спортивные или творческие организации.

Ценностные субкультурные нормы не претендуют на всеобщность и универсальность, однако строго выполняются в рамках данной субкультуры, посредством чего достигается герметичность, относительная закрытость субкультурных объединений. В субкультурных группах довольно часто преобладают авторитарные формы управления, возглавляет такого рода объединения обычно харизматический лидер, члены данной группы связаны жесткой дисциплиной. Субкультурные организации могут быть как мирными, спокойными, не конфликтующими с официальной культурой, так и достаточно агрессивными. Кроме того, они могут быть как гомогенными, так и достаточно гетерогенными по социальному статусу их членов в обществе. Таковы, например, интеллектуальная профессиональная элита, организованная в союзы и корпорации, и художественная богема, бесструктурное образование, в котором представлены не только гении, но и разного рода аутсайдеры, деклассированные личности.

Причиной возникновения субкультурных организаций является стремление официальной культуры и идеологии поставить под собственный контроль все проявления частной жизни. Другая, не менее важная причина возникновения, существования и, естественно, отмирания субкультур связана с различиями между поколениями. Поскольку процесс вхождения в общество новых поколений достаточно сложен, то субкультуры создают своеобразный адаптационный механизм освоения тех ценностей, которые соответствуют жизненным интересам определенных социальных групп. Непосредственного существенного влияния на изменение господствующей культуры субкультурные движения не оказывают, хотя придают культурной эпохе специфический колорит, вносят в нее особый, новый стиль, моду, жаргон, характер поведения.

Кроме автономных, закрытых субкультурных образований в лю­бой культуре присутствует как господствующая культура, так и контр­культура.

Термином «контркультура» в современном обществознании обозначают ценности и социокультурные нормы, противостоящие базовым ценностям и принципам господствующей культуры.

Этот термин введен в научный оборот в 60-е гг. ХХ в. американским социологом Т. Роззаком, который попытался объединить в целостное явление различные культурные движения, направленные против официальных норм культуры. Социальной основой контркультуры являются страты, оказавшиеся в определенной мере отчужденными от общества. Так, например, молодежь, достигшая социально ответственного возраста, своим бунтом против «взрослой» культуры стремится сохранить свой подростковый статус.

В современном обществознании проблема контркультуры становится доминирующей, поскольку ее исследование позволяет более глубоко понять процессы культурной динамики, становления и распространения новых ценностей.

Развитие культуры не является простым процессом приращения и накопления новых ценностей. В культуре существуют периоды радикальной «переоценки ценностей», становления новых культурных парадигм, ценностных ориентаций, радикально меняющих образ жизни. Новые ценности, в свою очередь, становятся мотивами исторических действий, преобразующих историческую эпоху. При смене способа производства, общественного строя смена ценностных ориентаций выражается наиболее очевидно. Так, например, возникновение и распространение христианских субкультурных сект, противостоящих официальной религии, спровоцировали ценностную революцию, оказавшую огромное влияние на формирование европейской культуры и истории.

Контркультурные проявления возможны не только в религиозной, но и в светской форме: киники и киренаики — в античности, гуманисты — в эпоху Возрождения, энциклопедисты — в эпоху Просвещения, неформальные общественные движения в современную эпоху.

В современном обществе натиск молодежной субкультуры (хиппи, битников), с которой были связаны определенные иллюзии изменения официальных ценностей, оказался малопродуктивным. Однако эта субкультура стимулировала начало своеобразной революции сознания. В результате происходит радикальная переоценка этики труда, традиций рациональности, отношений между полами, семейных отношений. Новая, модернистская (Д. Белл) культура сменила традиционную протестантскую культуру. Контркультурные явления, стали, таким образом, своеобразным катализатором культурно-исторического процесса.

Особое значение контркультурные движения имеют в нашей стране, переживающей кризис прежнего образа жизни и смысложизненных ценностных установок. Это связано главным образом с углубляющейся дифференциацией общества, возникновением новых социальных групп с особым образом жизни, а соответственно и с особой ментальностью, иными ценностными приоритетами. В силу этого огромное значение для России приобретает поиск ценностей, объединяющих общество.

Контркультура, таким образом, становится способом и инструментом культурного творчества, культурных новаций. Контркультура отражает осознание кризиса господствующей ценностной парадигмы и выступает как своеобразный ответ общества на исторический вызов.

В современном обществе качеством контркультуры обладают не отдельные субкультуры, а их комплекс, более того, особую значимость приобретает само существование иных ценностей, иных мотиваций.

Однако в этой ситуации скрывается и определенная опасность распада целостности культуры, а следовательно, и целостности общества. Дело в том, что свой социокультурный статус ценности приобретают только в процессе коммуникаций, организуя общение и взаимодействие индивидов как внутри группы, так и между различными группами. Ценностями определяются нормы, регулирующие и контролирующие деятельность и общение индивидов во всех сферах культуры: в политике, морали, религии, искусстве, экономике, обыденной жизни. Нормы придают характер стабильности человеческим мыслям и действиям, нормативность и творчество предстают равно необходимыми функциями культуры.

Огромное влияние на динамику культуры оказывают изме­нения ценностей и возникновение новых общественных идеалов, в результате чего меняются и нормы культуры. Общественный идеал представляет собой мысленный совершенный (абсолютный, универсальный) образ будущего, который становится основанием оценки настоящего и принятия решений относительно будущего. Ценности и идеалы характеризуют отношение человека к чему-то или к кому-то, к тем предметам, которые имеют для него значение, опре­деляют его ценностную ориентацию в процессе удовлетворения жизненных потребностей. Поскольку интересы и потребности индивидов различны, различаются и ценности, которыми они мотивируют свои действия.

Потребности и интересы людей разделяются в основном на два вида: потребности выживания (действия, направленные на сохранение жизни) и потребности самореализации (свобода, творчество, игра). Различия между ними определяются не предметом, на который направлены действия человека, а тем значением, которое он приобретает для него. В связи с этим возникает проблема иерархического сопоставления ценностей и выявления критерия построения ценностной иерархии.

Ценности отличаются прежде всего по степени общности — от субкультурных до универсальных. При наличии в обществе разных ценностей невозможно построить одну-единственную систему ценностных приоритетов. Ценностная иерархия строится в зависимости от основания классификации ценностей. Так, например, можно выделить ценности универсальные и локальные, цели и средства абсолютные и относительные, субъектные и предметные, духовные и материальные, возвышенные и обыденно-практические. Ценностной иерархией определяются порядок и очередность выбора жизненных целей и средств их достижения, механизм социализации индивидов, освоение ролевых структур поведения. Поэтому как для общества, так и для индивида важно, какая ценностная иерархия является доминирующей в определенном обществе.

Так, например, в античной Греции Аристотель выделял ценности, значимые сами по себе и не зависящие ни от каких конкретных обстоятельств, и ценности, имеющие значение в определенной ситуации. То, что ценно для человека само по себе, что соответствует его назначению, Аристотель называл высшим благом. Все остальное приобретает смысл в соизмерении с этим высшим благом. Высшим, абсолютным и неизменным благом для человека Аристотель считал разум. В качестве базовых ценностей современного человека Э. Фромм рассматривает потребность в идентификации, стремление жить в контакте, в единении с другими. Общим для этих разделенных во времени позиций является различение высших, общечеловеческих ценностей и ценностей частных.

В современной теории ценностей, аксиологии, высшим благом является общественный идеал, на основе которого выстраивается ценностная иерархия и различаются ценности высшие и обыденные. Высшие ценности дают индивиду возможность выхода за пределы своего ограниченного, частного (частичного) существования. Без ориентации на эти ценности индивидуальная жизнь замыкается на обыденных интересах и обречена на бездуховность. Таким образом, проблема высших и низших ценностей — это проблема духовной жизни человека, живущего и поступающего в соответствии с духовными ценностями.

Высшие ценности избираются в качестве нормы поведения всегда свободно самим действующим индивидом. Нельзя заставить человека стремиться к идеалу, но вся общественная жизнь создает для него возможность ценностного выбора. Свободно избранный идеал предъявляет человеку к требование самосовершенствования (Э. Дюркгейм).

Высшие ценности и идеалы (независимо от того, что под ними подразумевается) автономны по отношению к социальной эмпирической реальности. Следовательно, построить ценностную иерархию на основе социальных критериев практически невозможно. И хотя общественный идеал и ценности обусловлены историче­ским опытом человечества, они безусловны в своем ставшем и развитом виде. Идеалом определяется различение и содержание должного, добра и зла, правильного и неправильного. Однако в современном плюралистическом обществе достаточно распространенной становится позиция ценностного релятивизма, утверждающего ситуативность и изменчивость всех без исключения ценностных норм. Тем самым получает неоднозначное решение проблема абсолютности и общезначимости высших ценностей в качестве общечеловече­ских идеалов.

Однако, несмотря на теоретические дискуссии и разнообразие позиций, для современного разделенного общества наиболее актуальной задачей является определение общечеловеческих ценностей и их соотнесение с конкретно-историческими ценностями, характерными для отдельных регионов, стран, наций.

Создание глобального общественного идеала, имеющего жизненно важное значение для всего мира, — важнейший, а может быть, и единственный путь становления социокультурных норм, объединяющих человечество. В связи с этим в западной социологии и культурологии большие надежды связываются с «культурной революцией», революцией в сознании, следствием которой и будет преобразование общества. Будущее общество — «общество культуры» (Ч. Рейн) — может стать результатом субкультурного движения.

Реально именно субкультуры создают для индивида возможность выбора ценностной ориентации, образа жизни, основанного на уважении к неповторимости каждой личности. Основная ценность для «нового человека» — чувствовать себя вне системы; только развивая в себе всеми доступными средствами это чувство, он может надеяться развить в себе независимое сознание. Таким образом, появится не только новое, более совершенное общество, но и новый, более совершенный тип человека. Нетрудно заметить, что утопия «общества культуры» представляет собой усовершенствованный вариант принципа индивидуализма в качестве общественного идеала.

Этот идеал стоит в оппозиции к «массовому обществу» с его ма­териальными, потребительскими ценностями, моральными за­пре­тами и ограничениями, лицемерием и конформизмом. Однако массовое общество способно ассимилировать любые новшества, не затрагивающие политическое и экономическое положение господствующего класса. Поэтому экстравагантное поведение, которое к тому же становится модой, является чисто символическим отрицанием «общепринятых» образа жизни, норм и ценностей. Смена моды, привычек, вкуса является только иллюзорной формой самореализации личности.

В массовом обществе ценностная иерархия разрушается, человек попадает в ситуацию «все дозволено», на него самого возлагается задача построения собственного Я. Современный духовный кризис можно преодолеть, заменив стандартизированную культуру дестандартизированной. Реальную возможность такой замены О. Тоффлер видит в распаде единых национальных культур на локальные субкультуры, в индивидуализации образования, в развитии специальных телепрограмм для индивидуального пользования, в тенденции к раздроблению языковой культуры, в изменении традиционных религий, норм семейно-сексуальных отношений. Все это сделает человека более свободным, но в то же время и более одиноким и незащищенным, порождая и углубляя разобщение между людьми, ведя в конечном счете к утрате человеком собственного Я.